JК
Героиня мира :: Ли Танит
Страница: 628 из 678Мне казалось, что меня промыли и вычистили, и я почти полностью потеряла память и потому могу уснуть.
7
Я ушла, когда в его покои пробрались лучи рассвета.
Под стать всякой штатной проститутке я, крадучись, заскользила по коридорам; пару раз мне повстречались искавшие что-то чиновники, но они не обратили на меня внимания.
Однако у себя в комнате я обнаружила принесенную спозаранку еду и графин с водой. Я проглотила завтрак и принялась бродить по комнате, собирая вещи к отъезду. Мне показалось, что ни одна из них мне не принадлежит. И поскольку лучше путешествовать не отягощая себя багажом, я почти ничего не взяла.
Усталое, замученное солнцем дерево приобрело ярко-желтую окраску, которая была очень похожа на зеленую, в тот момент, когда по моему окну растекся дневной свет.
Около полудня, постучав в дверь, ко мне опять явился лакей Ретки; он вручил мне сверток и сообщил, что через час все должно быть готово к отъезду. Кто-то проведет меня к боковым дверям, куда подъедет экипаж.
В свертке лежал бумажник с документами на мое имя. Официальные бумаги, свидетельствовавшие о том, что я — подданная Чаврии, существо, избавленной судьбой от необходимости противостоять какой-либо из сторон. Я с глубочайшим изумлением обнаружила, что в бумагах значится мое подлинное, данное мне при рождении имя. Можно лишь строить предположения о том, как он его узнал. На мой взгляд, у Фенсера не было причин сообщать его Ретке.
7
Я ушла, когда в его покои пробрались лучи рассвета.
Под стать всякой штатной проститутке я, крадучись, заскользила по коридорам; пару раз мне повстречались искавшие что-то чиновники, но они не обратили на меня внимания.
Однако у себя в комнате я обнаружила принесенную спозаранку еду и графин с водой. Я проглотила завтрак и принялась бродить по комнате, собирая вещи к отъезду. Мне показалось, что ни одна из них мне не принадлежит. И поскольку лучше путешествовать не отягощая себя багажом, я почти ничего не взяла.
Усталое, замученное солнцем дерево приобрело ярко-желтую окраску, которая была очень похожа на зеленую, в тот момент, когда по моему окну растекся дневной свет.
Около полудня, постучав в дверь, ко мне опять явился лакей Ретки; он вручил мне сверток и сообщил, что через час все должно быть готово к отъезду. Кто-то проведет меня к боковым дверям, куда подъедет экипаж.
В свертке лежал бумажник с документами на мое имя. Официальные бумаги, свидетельствовавшие о том, что я — подданная Чаврии, существо, избавленной судьбой от необходимости противостоять какой-либо из сторон. Я с глубочайшим изумлением обнаружила, что в бумагах значится мое подлинное, данное мне при рождении имя. Можно лишь строить предположения о том, как он его узнал. На мой взгляд, у Фенсера не было причин сообщать его Ретке.