Голубая кровь   ::   Угрюмова Виктория

— Я веду себя непривычно, иначе, и тебе это неприятно, друг Кайнен. Я меняюсь слишком внезапно, и ты подспудно боишься, что я изменюсь настолько, что ты потеряешь и меня. А я последний из твоих родных и близких.

Поверь, Аддон, мне искренне жаль — но ты прав. Со смертью Либины и Руфа изменились мы все. Никогда больше не будет прежнего Килиана, и неважно, виновен он в смерти того, кого считал братом, или не виновен. Не вернется к нам влюбленная, веселая девочка Уна: в скором времени мы будем низко кланяться великой царице Газарры, и у этой царицы будут холодные глаза и опустошенная душа. Не останется и хорошо знакомого и любимого мною Аддона Кайнена — счастливого мужа и отца, который хотел, чтобы весь мир вокруг него был таким же радостным и светлым, как его жизнь. Не отыщется места и прорицателю Каббаду — самому плохому прорицателю, что всегда жалел жертвенных ягнят и не слишком верил в милосердие богов, которым служил. Это очень печально, но мы не в силах изменить грядущее.

Никто не в силах. Поэтому чаще всего стараются переделать собственное прошлое…

Позже Кайнен никак не мог понять, ехали они тогда или остановились, день это был или ночь, жара или холод, — да и неважно все это. То, что он услышал от Каббада, перевернуло его сознание. Ему было бы гораздо проще считать, что старый прорицатель разыгрывает его, либо окончательно обезумел, либо…

Если бы он услышал все от кого-нибудь другого, то не поверил бы.