Страница:
258 из 416
Жизнь ценна лишь в том случае, если ее необходимо сохранять. Бессмертие очень часто заставляет забыть о том, как драгоценен и хрупок сосуд, в котором зарождается искорка живого. Боги Рамора давно не помнят этого, но я не понимаю, отчего смертные люди столь же кровожадны и злы. Они преступают ими же установленные законы, убивают и разрушают с такой легкостью, будто впереди у них вечность, чтобы исправить содеянное.
Они не думают о том, какую память по себе оставят, они не стыдятся и не сомневаются. Они уверены, что если сейчас с них не спрашивают, то не придется отвечать вообще никогда. А так не бывает, сын мой.
Души ваши гораздо мудрее, нежели вы сами, но у них очень тихий голос, а вы глухи к их мольбам и советам. Все Двурукие странно устроены: они не умеют слышать даже себя — что уж тут надеяться, что они смогут услышать иных.
Ты единственный из ныне живущих, кто способен понимать и нас, и своих бывших соплеменников. И ты сам принял это решение, Руф.
— И кто же я теперь?
— А кем ты был?
— Руфом Кайненом…
/Он прав — я не знаю, кем был. Храм Ягмы? Детство? Да полно, зачем притворяться? Смерть стерла эту память и не дала иной.
Уна… Да, я любил ее. Но любил так, как умел, а не как ей было нужно, и поэтому я не имею права говорить, что я был человеком, который любил. Хотя это, пожалуй, единственное, к чему я хотел бы вернуться.
Мать. Женщина, которая называла меня мальчик мой, — вот и все, что я о ней. знаю. И меня это не тревожит.
|< Пред. 256 257 258 259 260 След. >|