Голубая кровь   ::   Угрюмова Виктория

Он нахлестывал коня, и бедное животное храпело под ним, не понимая причин внезапнойярости обычно спокойного хозяина. Конь не мог пробиться через плотную толпу воинов, и Кайнен принялся раздавать удары древком дротика. Он колотил солдат, он изрыгал проклятия, он был страшен — и они расступились перед ним, сообразив наконец, что таленара надо пропустить вперед.

/И дался же ему этот нищий храм. Тут одна пыль да трава — ни золота, ни драгоценной утвари, ни молодых и сильных пленников./

Кайнен в сопровождении изменившегося в лице Каббада ворвался во двор храма как раз в ту минуту, когда небольшая группка из пяти или шести раллоденов — только что из гущи сражения, со свежими отметинами, в потемневших от крови и грязи доспехах — пыталась пройти мимо старичка,

/О боги/ Это же тот самый, что подарил мне амулет. Денег еще брать не хотел… Я положил на блюдо для пожертвований, и там была только пыль… Его зовут У клак. Нет! Только не это… / который закрывал своим телом ветхие двери./

Воины были молодые, опьяненные запахом крови и огня, ошалевшие от вседозволенности победители, и им было уже все равно, кого убивать. Веселые, не боящиеся гнева богини, которая согласна жить в такой нищете. Да они и не знали, кому принадлежит этот храм.

Старичок схватил копье

/откуда он его достал, только что ничего в руках не было?!/

и с натугой приподнял его так, чтобы острие было направлено в сторону солдат.

События развивались стремительно, и протестующий, отчаянный крик Кайнена слился с предсмертным слабым вскриком жреца.