Город и звезды   ::   Кларк Артур

Еще секунду Хедрон, существующий теперь уже тольков виде образа электрических зарядов в ячейках памяти города, глядел на Элвина с усталой покорностью и, казалось, с тоской. Потом экран погас. … Когда изображение Хедрона растаяло, Элвин долго сидел в неподвижности. Впервые за всю жизнь он вгляделся в свою душу со стороны, ибо не мог отрицать справедливости слов Хедрона. Останавливался ли он во всех своих замыслах и приключениях хоть раз, чтобы подумать, как отразятся на друзьях его поступки? Он доставлял близким беспокойство, а вскоре мог навлечь на них и нечто худшее — и все из-за своего ненасытного любопытства и жажды познавать то, чем не следовало интересоваться.

Ему никогда не нравился Хедрон: замкнуто-собранный характер Шута мешал установлению тесных отношений, несмотря на всю добрую волю Элвина. Но сейчас, думая о прощальных словах Шута, он мучился угрызениями совести. Ведь это из-за его поступков Шут бежал из нынешнего века в неопределенное будущее.

Но, без сомнения, подумал Элвин, в этом происшествии он не должен винить только себя. Оно лишь доказало уже известное — Хедрон был трусом. Возможно, он был не более труслив, чем любой другой диаспарец. Но при этом, к собственному несчастью, Хедрон обладал слишком живым воображением. Элвин мог признать за собой в лучшем случае долю ответственности за судьбу, постигшую Шута

— но принять все на себя он не соглашался.