Империя страха   ::   Стэблфорд Брайан

Затем Люсьен Вилье, по прозвищу Лангуасс, поднял отрубленную голову Ричарда Нормандского, чьей неприязни приписывал происхождение любой неудачи, отравлявшей его долгую жизнь. Он высоко поднял трофей, безусловно, восхищаясь им перед голубым небесным сводом.

Он стоял лицом к Мдине, и залп мушкетеров Дракулы попал ему в спину.

Стрелки были меткими, расстояние небольшим, пули почти разорвали Лангуасса пополам. Когда ликование на стенах перешло в шок и тревогу, мушкетеры побежали вперед, дабы убедиться, что пират никогда не оправится от ран, даже если он вампир.

Дракула наблюдал за их работой, восхищаясь дотошностью.

— Глупец, — сказал Майкл Бихейм, — как я и говорил.

— Однако это будет легенда, если думать по-нормандски, — с иронией проговорил Дракула. В его голосе не было даже намека на то, что он предпочел бы видеть победителем князя. — И мы не должны забывать эту легенду, которая будет жить, даже когда вампиры уйдут в могилу.



8



Обстрел стен Мдины продолжался весь день до поздней ночи. Хотя городские пушки и отвечали, только у немногих была такая дальность стрельбы, как у итальянских пушек врага, к которым прибавились орудия, захваченные людьми Дракулы в Пьете и Кальяри. Кавалерия и пехота Галлии и Валахии стояли лагерем позади пушек, вне пределов досягаемости городских орудий. Обороняющимся было ясно, что противник откладывает нападение только до того, как пушки проделают достаточные для атаки бреши. Воины, которые будут отражать атаку — вампиры и обычные люди, — работали, устраняя ущерб.