Иное небо   ::   Лазарчук Андрей

Одна из стен была целиком завешена турецким ковром - память о Софии. От ковра несколько лет пахло дымом. Посередине ковра висело отделанное серебром охотничье ружье. Это было так - украшение. Настоящий арсенал дед держал в сейфе на первом этаже. Мне бросилась в глаза новая фотография на стене: дед, молодой, двадцатилетний, в летном шлеме и очках-консервах на лбу стоит, положив руку на лопасть винта тупомордого самолетика. Белыми буквами в углу: "19.06.1941 г. Южный фронт".

- Вот, повесил, - проследив мой взгляд, сказал дед. - Сохранилась же как-то... маленькая такая, не разобрать ни черта. Отвез в Ржев, в ателье, говорю: увеличить. Они говорят: ладно, завтра будет. А сделали вон как лучше новой. Но и взяли, канальи... да.

- Много взяли?

- Хорошо взяли. Я аж вспотел, как услышал. Но - стоит того, как тебе кажется? А немчик там, в ателье-то, сидел, скалится на меня, в "ишака" пальцем тычет: о, мол, руссиш вундер! Я ему и говорю: а я на нем, между прочим, тринадцать "мессершмидтов" завалил. Его всего и перекосило, бедного...

- Тринадцать? - я приподнял бровь. Раньше я слышал про четыре.

- Ну, это всех - тринадцать. "Мессеров"-то четыре всего. Остальные "юнкерсы", "хеншели", под завязку - "дорнье"...

- Все помнишь, - сказал я.

- Да вот, помнится, - сказал дед. - Чем дальше, тем...

12.06.1991. 19 ЧАС. СОРОК КИЛОМЕТРОВ К ВОСТОКУ ОТ РЖЕВА.

ФЕРМА СМЕТАНИНА

Гости прибыли не абы как, а на черно-лимонной "испано-сюизе" производства двадцать восьмого года.