Иное небо   ::   Лазарчук Андрей

В ее личике, манере говорить и вести себя было что-то неистребимо малороссийское, хотя она и утверждала, что родом из Петербурга. Идиотка. Но ликер пила хорошо, и за это ей можно было многое простить.

Мультик между тем продолжался. Отряд зверей отдыхал. Спали обезьяны, обняв допотопные ружья, спал медведь, положив под голову пулемет, спали львы, тигры и носороги. Догорал костер. Две черепашки, взявшись за руки, на носочках прошмыгнули мимо спящего часового - громадного орла. Костер еле теплится... погас. И вдруг неожиданно - длинная пулеметная очередь. Все вскакивают, палят в воздух, суета - и вот все лежат в круговой обороне, ожидая врага. Очередь снова гремит. Львенок уползает в темноту, какая-то возня, визг... возвращается во весь рост, потрясая смущенными черепашками...

- А я думал, ты латыш, - сказал я Роберту, когда мы свернули голову третьей бутылке. - У немцев акцент не такой.

- А я и есть латыш, - сказал Роберт. - У меня только прадед был настоящий дейч, все остальные латыши, а вот фамилия держится. Но у нас пока спокойно с этим делом.

- У нас тоже, - сказал Командор, и все засмеялись.

- А здесь, говорят, нет. Многие уже на чемоданах.

- Не знаю, - сказал я. - Вчера пили в большой и очень смешанной компании - ни малейших признаков дискриминации.

- Так то, наверное, была интеллигенция, - сказал Роберт.

- Скорее, богема.

- Страшно далеки они от народа... а на заводах, ребята, скверно. Да что на заводах, я в типографии в здешней вижу - скоро-скоро до ножей дойдет.