Иное небо   ::   Лазарчук Андрей

о, именно в таком настроении господа гвардейские офицеры обожают пускать себе пули в благородные виски. Нам, к сожалению, такая роскошь недоступна, но помечтать - именно как о роскоши - почему бы и нет? Конечно, глоток коньяка смягчил бы мои страдания, но в быстрых ночных сборах я совсем забыл о своем переносном погребе, а среди всевозможных запасов, которыми был набит склад фирмы "Юп", спиртного не было ни капли. Душ не помог, из обоих кранов вяло сочилась тепловатая жидкость, из горячего - чуть более теплая. Тогда уж ничего не поделаешь - пришлось лезть в аптечку за эфедрином. Я уколол себя под язык - и скоро застучало в висках, похолодели пальцы, зато кто-то внутри меня решительно содрал липкую паутину с мозгов, с глаз, чугун куда-то вытек, вернулись силы. Я готов был к дальнейшему использованию...

Даже через эфедриновую эйфорию меня царапнула эта мысль. Да, так оно и есть, никуда не денешься... горькая, последняя гордость солдата, знающего, что им затыкают губительный прорыв и что долг... Эй, там, сказал я себе, без патетики, пожалуйста. Разберемся позже.

Якову сделали выгородку из стеклоблоков, там он и сидел на пару с "КРК" - сверхмощным раухером, не чета переносному "Алконосту", который был у него на турбазе. Теперь Яков мог, наверное, все на свете.

- Пан, - сказал он, оборачиваясь, - я уже хотел тебя искать. - Лицо у него было черное, глаза ввалились. - Началось. Объект видел девочек, вызвал помощь. К нему едут еще двое. И знаешь что - я допер, что это за 171 и прочее. Это "Алазани".

- А что? - сказал я.