Страница:
112 из 368
О том, что вживание в роль по системе Станиславского чревато инкапсулированием мышления, хотя и не полным, в отличие от забытой болезни шизофрении; о том, что истина немножко постигаема благодаря человеческой способности ошибаться; о том, что жить приходится для того, чтобы ненароком не умереть; о том, что как джинна ни выпускай, он все равно смотрит в бутылку.
Ну и прочее в том же духе. Среди этой шелухи попадались забавности, грустинки, изящности, а также плоды чистого брюзжания великих умов, достойные внимания лишь отточенностью форм, но ничего подходящего к случаю не всплывало. Требовались иные горизонты. Рональд сделал воду погорячее, чтобы избавиться от упрямых софизмов, которые мешают человеку жить в свое удовольствие.
Когда это получилось, вновь пошли видения. И они в конце концов дали результат, но уже только на третьем круге. Результат воплотился в образ садовника. Эдакого ворчливого старого робота, пересаживающего цветы с клумбы на клумбу. После этого Рональд понял, что большего не добьется. Он выключил воду, тщательно высушился, унял неизбежную после сеанса дрожь в коленках, надел шорты и вышел в кают-компанию. Там его ждали Игнац с Ио и кофе с коньяком.
— Нащупал что-нибудь? — спросила Ио.
— Садовник и гравитация.
— М-гм, — сказал Игнац. — Хорошее название для сюрреалистического романа. Чем ты занимался в душе?
Рональд ответил вопросом.
— А у вас что?
— Биологическая идентификация подтвердила, что в скафандрах действительно находились Виттон и Джумагулов.
— Это все?
— Нет. Похоже, нам впервые повезло, Ронни.
— Электронные запоминающие устройства скафандров?
— Нет.
|< Пред. 110 111 112 113 114 След. >|