JК
Кибер-вождь :: Белаш Александр Маркович
Страница: 135 из 672В Городе столько людей, но только один может тебе помочь – вот его-то ты и не встретил. Оставалось надеяться и ждать, ждать и надеяться, и еще – учиться и мыть тарелки…
* * *
«Так проходит мирская слава», – сказал бы философ, проводив глазами ковыляющего по проекту Кавалера. Всего каких-то девять дней назад им любовались женщины, а ныне он забыт. Многие пришли поглазеть на него, поохали, насытили свою потребность в жалости – и поспешили выбросить из головы это отталкивающее зрелище. Кавалеру было больно видеть в их глазах смесь жадного, болезненного любопытства с брезгливым отчуждением; он привык поддерживать с людьми контакт, порой близкий к взаимности, – и вдруг от него отвернулись. Отводят взгляд, не отвечают на приветствия… Нет рядом и своих – одни под замком в дивизионе, другие заперты в проекте, третьи исчезли.
Все время после взрыва Кавалером владел страх. Кавалер старательно пытался восстановить скорость и слаженность движений, но тело не повиновалось; руки были тяжелыми и неловкими, ноги – негнущимися, в суставы будто песка насыпали. С каждым часом он все больше боялся, что никогда не станет прежним – ловким, стремительным боевым киборгом. Кое-что постепенно улучшалось, но эти жалкие достижения он старался не показывать – нечем хвалиться, с прежним это даже сравнивать стыдно.
Страх пускал корни, разрастался, а несущим его стержнем была фраза, слышанная Кавалером в ранней юности, лет двадцать пять тому назад:
КИБОРГОВ-ИНВАЛИДОВ НЕ БЫВАЕТ.
Инвалиды уходят в утиль.
* * *
«Так проходит мирская слава», – сказал бы философ, проводив глазами ковыляющего по проекту Кавалера. Всего каких-то девять дней назад им любовались женщины, а ныне он забыт. Многие пришли поглазеть на него, поохали, насытили свою потребность в жалости – и поспешили выбросить из головы это отталкивающее зрелище. Кавалеру было больно видеть в их глазах смесь жадного, болезненного любопытства с брезгливым отчуждением; он привык поддерживать с людьми контакт, порой близкий к взаимности, – и вдруг от него отвернулись. Отводят взгляд, не отвечают на приветствия… Нет рядом и своих – одни под замком в дивизионе, другие заперты в проекте, третьи исчезли.
Все время после взрыва Кавалером владел страх. Кавалер старательно пытался восстановить скорость и слаженность движений, но тело не повиновалось; руки были тяжелыми и неловкими, ноги – негнущимися, в суставы будто песка насыпали. С каждым часом он все больше боялся, что никогда не станет прежним – ловким, стремительным боевым киборгом. Кое-что постепенно улучшалось, но эти жалкие достижения он старался не показывать – нечем хвалиться, с прежним это даже сравнивать стыдно.
Страх пускал корни, разрастался, а несущим его стержнем была фраза, слышанная Кавалером в ранней юности, лет двадцать пять тому назад:
КИБОРГОВ-ИНВАЛИДОВ НЕ БЫВАЕТ.
Инвалиды уходят в утиль.