JК
Клинок Тишалла :: Стовер Мэтью Вудринг
Страница: 283 из 1073Застывший рыцарь на крылатом коне взирал на него чудовищно долго. Но наконец, слава всем святым, прозвучало:
– Мастеровой Келлер. Свободны. Возвращайтесь к своим обязанностям.
Келлер долго смотрел на мертвый серый экран, потом, будто очнувшись, вскочил на ноги.
Ему отчаянно захотелось в уборную.
5
Лифт довез Хэри до служебного коридора – гладкие белые стены, стальные двери, ковровая дорожка. А еще следы времени: плесень по стенам, пыль в застывшем воздухе, страшный контраст с безупречной обстановкой открытых для публики участков Студии. Хэри пришлось одолеть широкую дугу коридора почти до конца, прежде чем он свернул в закрытую на папиллярный замок дверь в трубу. Ровер следовал за ним, как привязанный.
Переход между Студией и Кунсткамерой представлял собой прозрачный тоннель длиной полкилометра. На пол была наспех постелена узкая дорожка из всепогодного ковролина. Низкие серые облака плевались дождем, и шепот бьющих в бронестекло капель почти заглушал шуршание кондиционеров. Хэри торопливо брел над ячейками гаража-улья в двадцати с лишним метрах внизу и ограждающим его десятиметровым забором.
– Ровер, стоять, – бросил он командным тоном, протянув руку к бронированной двери Кунсткамеры.
Кресло послушно щелкнуло тормозами. Хэри поморщился, переминаясь с ноги на ногу.
– Мастеровой Келлер. Свободны. Возвращайтесь к своим обязанностям.
Келлер долго смотрел на мертвый серый экран, потом, будто очнувшись, вскочил на ноги.
Ему отчаянно захотелось в уборную.
5
Лифт довез Хэри до служебного коридора – гладкие белые стены, стальные двери, ковровая дорожка. А еще следы времени: плесень по стенам, пыль в застывшем воздухе, страшный контраст с безупречной обстановкой открытых для публики участков Студии. Хэри пришлось одолеть широкую дугу коридора почти до конца, прежде чем он свернул в закрытую на папиллярный замок дверь в трубу. Ровер следовал за ним, как привязанный.
Переход между Студией и Кунсткамерой представлял собой прозрачный тоннель длиной полкилометра. На пол была наспех постелена узкая дорожка из всепогодного ковролина. Низкие серые облака плевались дождем, и шепот бьющих в бронестекло капель почти заглушал шуршание кондиционеров. Хэри торопливо брел над ячейками гаража-улья в двадцати с лишним метрах внизу и ограждающим его десятиметровым забором.
– Ровер, стоять, – бросил он командным тоном, протянув руку к бронированной двери Кунсткамеры.
Кресло послушно щелкнуло тормозами. Хэри поморщился, переминаясь с ноги на ногу.