Клинок Тишалла   ::   Стовер Мэтью Вудринг

Девочка лежала, расслабившись во сне по-детски беззаботно. В груди Хэри взорвалась боль. Он смотрел, смотрел, покуда мерное колыхание груди под тонкой ночной рубашкой не отвлекло его. Вспомнилось, как он точно так же смотрел на Шенну, когда Пэллес Рил лежала, распластанная, на алтаре в Железной комнате Сумеречной башни дворца Колхари, что в Анхане. Вспомнилось, какое облегчение он испытал, увидав, что она еще жива, и мир не покинули ни рассудок, ни цель.

Но сейчас, когда ночами он заглядывал в спальню Веры, облегчение не приходило к нему. Холодный ужас, таившийся в глубине зрачков, – однажды заглянуть в спальню и не увидать этого мерного движения груди – не исчез. Он только отступил на время. С уверенностью, превосходившей убежденность любого фанатика, что Веру отнимут у него. Таков был лейтмотив всей его жизни: ничего столь ценного тебе не оставят, не надейся.

Ее фарфоровая кожа, будто сияющая, подсвеченная изнутри теплом глаз, волосы цвета солнца на зимних колосьях, классические скандинавские черты лица – все в ней несло лишь слабый отпечаток британского наследия Шенны и совсем ничего – от Хэри. Девочка пошла в настоящего отца.

«Биологического, – поправил себя Хэри. – Ее настоящий отец – я».

С тоской он подумал об оставшейся на тумбочке бутылке виски. Надо было прихватить ее с собой. Сейчас ему пригодилось бы отдающее торфом утешение; в самый темный час ночи легко поддаться мыслям еще более темным.

Порой, глядя на Веру, Хэри не мог не вспомнить Ламорака… Карла.