Красное колесо. Узел III Март Семнадцатого - 2   ::   Солженицын Александр Исаевич

Но Корнилов вытянулся и в крайне почтительном тоне сказал:

– Ваше Императорское Величество! Мы с военным министром проверялинадёжность охраны дворца и вашу безопасность со стороны Царского Села.

И сразу – какая-то струна отпустила в ней! Уменьшился рост. И голова уже не держалась так закинуто твёрдо.

– Да, – уронила она металлированно-устало. – Эти дни творился большой беспорядок в Царском. Много стреляли, грабили, кричали. Я очень прошу вас, генерал, как сделать для больных детей покой. И чтоб не нападали на охрану дворца.

Одному генералу, Гучкова как не замечая. Гучков оказался вообще в стороне.

Но так терялся весь смысл его прихода. И он вступил тоже в разговор, замечая, что вздрогнула императрица от его голоса. Он не назвал её «Ваше Величество», не назвал никак. Он не умягчал своего голоса – а может быть и умягчил? – сам не овладел моментом. Смысл слов его оказался мягок, и это невольно выразилось в голосе:

– Временное правительство поручило мне узнать, есть ли у вас всё необходимое? Какая нужна вам помощь? Может быть – детям лекарств?

Столько лет без единого доброго оттенка он думал о ней, то закипал, то клялся, что низвергнет её. И приехал, тоже не имея в виду сказать мягкое, но лишь проверить – она-то ли смягчилась от падения? А выговорилось так, будто он приехал проявить великодушие или даже помириться.

И она – с удивлением обернула к нему удлинённую голову с возвышенной причёской, угадываемой под косынкою.