Красное колесо. Узел III Март Семнадцатого - 2   ::   Солженицын Александр Исаевич

Да он и выглядел как нянь баюкающий: не надо тревожить.

Тоже верно.

А ведь это была собственная ошибка Гучкова: сам же он зачем-то отпустил царя в Ставку, просто растерялся. А эта поездка в Ставку и вызвала наибольшее общественное раздражение. И может быть – никакого бы ареста и не потребовали. (И – за что? И как некрасиво для Гучкова…)

А теперь, может быть, и выхода нет, да…

Переглядывались министры. Переглядывались молча.

И, может быть, прав Милюков: по сравнению с общими вопросами совершённой революции – неужели так важен этот отдельный частный вопрос?

Да ещё саднил в Гучкове изнеможительный спор с делегацией Совета, ещё он не успел тут рассказать министрам, – да и нужно ли? Когда он представил себе всю огромную неразбериху и растерянность в вооружённых силах – спорить ли было об аресте царя, да не принципиально, а больше из самолюбия, почему этот мальчишка, наглец Керенский, так дерзко действовал, не спросясь?

Но вот что… – всем им теперь было ясно видно -… какой же к чертям Николай Николаевич может стать теперь Верховным Главнокомандующим? И Совет не допустит, и общественное мнение не допустит, да и для самих уже нелепо – и к чему он нужен? Зачем за него держаться?

По своим военным владениям – Гучков нисколько в Николае Николаевиче не нуждался. Пусть пока и командует Алексеев. (Если не будет противиться чистке армии.)

Ну, тем более – остальное правительство не нуждалось в великом князе.