Красное колесо. Узел III Март Семнадцатого - 2   ::   Солженицын Александр Исаевич

Солдаты затоптались: не! не! всё ж таки совсем начисто отменить воинску дисциплину – никак не можно. Всё ж таки немец стоит на нашей земле – и как же в армии без порядку? Просили солдаты: дисциплину оставить.

– Хорошо, – уступил Соколов, удивляясь пугливости стада. И вслух повторял, что писал:

… В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину…

Так, так, – улыбались. Без порядку – кака армия?

– А как из строя рассыпались – так всё, свобода. И солдаты пользуются всеми правами граждан!

Ну, ну, чего ж. Хорошо.

Вписал:

… в своей политической, общегражданской и частной жизни солдаты…

– И – чести больше не отдавать! – Максим из своей бумажки.

Солдатам опять неловко:

– Какая ж служба без чести?

– Не отдавать! – весь задрожал Линде, голову вскинул, румянец на бледных щеках.

– Ну, можно так, – польготили городские за столом, – не отдавать вне прямой службы. Из казармы шаг ступил – и уже не отдавать. На улицах – не отдавать.

Ну, верно. Как уже на улицах и пошло. Сами шашки по-отдавали, признают.

– А сила казалась, братцы, наши командиры, сила! А хлипки на поверку.

– А «ваше благородие», – допрашивал Соколов: – Хоть и на службе – зачем оно? Отменить!

– А правда, братцы, на кой это благородие? Чего оно?

Записал: отменить!

– И отменить обращение к солдатам на «ты»! – воскликнул Линде.