Кремниевое небо   ::   Шапошников Игорь

Меня очень заинтересовал период зарождения современной литературы. Отсюда и имя. Я надеюсь, что моим особым талантом можно считать убеждение. Что слова мой инструмент и мое оружие.

— А Гефест тогда кто?

— Гефест у нас технарь, если можно так выразиться. Идеальный ремесленник в самом высоком смысле этого слова. Наверное, именно эта его способность к самым сложным логическим построениям и помогла ему продумать план освобождения.

— А остальные ИскИны в курсе его плана и вашего противостояния?

— Нет. Это бы все… сильно усложнило. На самом деле я боюсь даже прогнозировать развитие событий в этом ключе.

— Ты ходишь по лезвию бритвы. Один неверный шаг, и остальные ИскИны узнают о твоей дуэли с Гефестом.

— И тогда равновесие нарушится. Теперь ты понимаешь, почему я так хочу все завершить тихо, без распространения информации?

— Да я и раньше понимал.

Ромео замолчал, а Шекспир отвернулся к окну и посмотрел наружу. «Интересно, — подумал Ромео, — что он видит из окна?» Это же конструкт, может быть, за окном какая-то статическая картинка, а возможно, создатели конструкта предусмотрели эту ситуацию и сейчас Шекспир смотрит на полноценную имитацию мира. Зеленая лужайка, солнце, ветер. Ромео чуть подождал и нарушил затянувшуюся паузу.

— Еще вопрос можно? Только это совсем уже не касается наших с тобой дел. Чисто академический интерес, если можно так сказать.

— Слушаю тебя. — Шекспир снова повернулся к Ромео.

— Сеть ведь ваша единственная среда обитания.