Конец авантюристки   ::   Рокотов Сергей

Он вспомнил своего отца, отпрыскастаринного германского рода. Он подозревался в участии в заговоре против Гитлера и, хотя вина его не была доказана, он угодил в концлагерь. На его счастье, война скоро закончилась, и отец вышел на свободу, больной, истощенный, но живой. За это время советской авиацией было разбомблено его родовое имение, а счета в банках были экспроприированы нацистской властью. Он остался совершенно нищим. После войны их семья бедствовала, отец так и не дожил до благополучия. А сам Генрих созидал свое будущее состояние с нуля, по крупицам. А ведь отец мог и не бороться с нацистской властью, и тогда бы на его счетах осталось немало денег. Он мог бы перевести эти средства в надежное место, у него была такая возможность. А он пошел против своей выгоды, его добрый, отважный красавец-отец. Он, оберштурмбанфюрер контрразведки, потомок старинного рода, ушел в концлагерь одним человеком, а вышел оттуда совершенно другим, больным, сломленным издевательствами. Генрих видел перед собой большие печальные глаза отца, глядящие на него из другого мира, он видел бледную, полубезумную мать, не знавшую, чем ей кормить в осажденном Берлине своих двух детей. Мать все отдавала им, ему, Генриху и младшему брату Вильгельму. Но Вильгельм умер в конце апреля сорок пятого года, подхватив какую-то инфекцию. Его слабенький организм был не в состоянии справиться с болезнью, хоть и не столь уж опасной. Когда он умер, ему было семь лет.