Крик после боли   ::   Мелконян Агоп

Там, снаружи, идет горький желтый Дождь, разъедающий камни; проснувшись, я изучаю причудливый узор дождевых потоков, Полгода я мертва, тонка и прозрачна, как пленка семени, а затем в одиночестве обхожу землю и ищу, что нового нарисовал дождь. Я помню твои слова – ужасно, что единственное разумное существо на этой планете проводит полгода в летаргическом сне. Не отрицай. Пусть не сказал, но ты это подумал. Полгода я мертва, полгода – одинока. И это правда.» Трудно сказать, что удерживает его здесь, со Змеевидной. Поздно решать. Он пытается погладить ее закисшие веки, но осторожно отводит руку. Нужно что-то сказать, но слова застревают в горле, встают большим твердым комом, мешающим вздохнуть. Необходимо сглотнуть страх и отвращение – вместо благодарности, а он глядит в сторону и молчит.

«Знаю, я тебе противна. Горький дождь сделал мою кожу грубой, свет здесь слаб, и глаза мои почти беспомощны. Помню, ты сказал, – «уродливые глаза, как у слепца, прикрытые грязно-желтыми кровавыми веками». Помню: «…кожа, ороговевшая от кислоты, выпадающей здесь дождем». Ты подумал это, увидев меня впервые, и потянулся к убийце, висевшему на ремне. Почему ты тогда не выстрелил? Мы встретились вскоре после дождя, я была совсем беспомощна, с помутившимся сознанием, почти без признаков жизни. Ослабевшие ноги еле-еле удерживали непослушное тело. Если бы твой убиец на ремне заговорил…»

У горизонта висят лохмотья желтого облака.