JК
Куда они уходят :: Федотова Надежда Григорьевна
Страница: 262 из 396Ну такие мелочи, как откормленные стражники и пара десятков цепных псов по всей территории, – это само собой, можно было даже и не упоминать…
– Этого куда? – поинтересовался главный тюремщик, мельком взглянув на Хайдена.
Сэр Эйгон, как, апофеоз человеческой недальновидности и невоздержанности на язык, мрачно стоял между двумя блюстителями порядка и смотрел в пол. Орать на всю столицу бранные слова в адрес диктатора он прекратил уже после пятого удара по лицу и сейчас на «добавку» не напрашивался. Молча стоял, ожидая, что по пути в камеру его, скорее всего, придушат где-нибудь в темном закутке. Впрочем, самого барона это почему-то не расстраивало. На него, казалось бы, снова невесть откуда снизошло привычное равнодушие. Ну придушат – и придушат. В сущности, сам виноват…
– Вниз, – ответил один из конвоиров, огромный как шкаф. – Личным распоряжением королевы – бросить Образине на растерзание.
– На окончательное? – зачем-то уточнил тюремщик, поднимаясь с табурета и гремя ключами.
«Как будто оно может быть частичным, – вяло удивился Хайден. – Странные у них тут понятия о казни…»
– Окончательное, – кивнул второй конвоир, помельче, подталкивая барона в спину, – прямо в клеть бросай. Только одежду сними сначала, не порти…
– Вещи – мне! – заявил тюремщик, оценивающе оглядывая барона с ног до головы.
Конвоир нахмурился:
– На тебя не налезет!
– Продам, – не смутился тюремщик.
– Этого куда? – поинтересовался главный тюремщик, мельком взглянув на Хайдена.
Сэр Эйгон, как, апофеоз человеческой недальновидности и невоздержанности на язык, мрачно стоял между двумя блюстителями порядка и смотрел в пол. Орать на всю столицу бранные слова в адрес диктатора он прекратил уже после пятого удара по лицу и сейчас на «добавку» не напрашивался. Молча стоял, ожидая, что по пути в камеру его, скорее всего, придушат где-нибудь в темном закутке. Впрочем, самого барона это почему-то не расстраивало. На него, казалось бы, снова невесть откуда снизошло привычное равнодушие. Ну придушат – и придушат. В сущности, сам виноват…
– Вниз, – ответил один из конвоиров, огромный как шкаф. – Личным распоряжением королевы – бросить Образине на растерзание.
– На окончательное? – зачем-то уточнил тюремщик, поднимаясь с табурета и гремя ключами.
«Как будто оно может быть частичным, – вяло удивился Хайден. – Странные у них тут понятия о казни…»
– Окончательное, – кивнул второй конвоир, помельче, подталкивая барона в спину, – прямо в клеть бросай. Только одежду сними сначала, не порти…
– Вещи – мне! – заявил тюремщик, оценивающе оглядывая барона с ног до головы.
Конвоир нахмурился:
– На тебя не налезет!
– Продам, – не смутился тюремщик.