Крайний срок   ::   Мерфи Уоррен

Все пергаменты, включая тот, что лежал у азиата на коленях, были девственно чисты.

— Сегодня тебе не пишется, Чиун? — спросил его Римо.

— Мне бы всегда писалось, — ответил Чиун, — не будь у меня такой тяжести на сердце.

Римо отвернулся и устремил взгляд в окошко. В ночном небе все еще поблескивали звезды, но светлеющий горизонт предвещал близкую зарю.

— Выкладывай, чем я мешаю тебе жить на этот раз, — произнес Римо, не оборачиваясь.

— Очень полезное замечание, — сказал Чиун.

— Вдумчивое. Я — вдумчивый человек. Я понял это сегодня ночью там, на горе: я — человек, только и всего. Все твои глупые корейские басни насчет Шивы-Дестроера и моей божественной сущности — чистый вздор. Я — человек.

— Ха! — отозвался Чиун. — Ты сказал «вдумчивый»? — Говорил он пронзительным голоском, но на безупречном английском, без малейшего акцента. — Мне смешно! Ты — вдумчивый? Ха-ха-ха!

— Да, вдумчивый, — сказал Римо. — Потому что стоит лишить тебя возможности клеймить меня — и тебе придется смириться с фактом, что ты не способен ничего написать.

— Я не верю собственным ушам, — сказал Чиун.

— Повторяю: не можешь написать ни словечка. Тебе не написать ни сценария, ни книги, ни рассказа, ни сентиментальных стишков, даже если ты заставишь какой-нибудь журнал заключить с тобой договор. А уж такие стишки способен накропать каждый!

— Легко сказать, — молвил Чиун.