Мальвиль   ::   Мерль Робер

А Жозефа и скажи ему на своем тарабарском языке: «Господин Арман, говорит, у вас нож торчит в спине». Он сначала не поверил, а пощупал рукой и как грохнется об пол! Обеспамятовал. Это сама Жозефа рассказала.

— Ну а что потом? — спросил я в нетерпении.

— А потом ничего, — сказал Пужес, не отрывая глаз от наполненного стакана.

— То есть как ничего? Да что ж это у вас за люди такие в Ла-Роке? Человека убивают в его собственном доме, среди бела дня, у вас на глазах, вы знаете, кто убийца, и все молчат? Даже Марсель? Даже Жюдит?

— А-а, они! — небрежно бросил Пужес, избегая, однако, моего взгляда. — Они ничего такого не сделали, только взяли да людей созвали и голосование устроили. Надо, мол, судить Армана и наказать за убийство.

— И это, по-твоему, ничего? — возмущенно спросил я. — Так-таки ничего? — И добавил с гневом: — Ты-то, конечно, при голосовании воздержался?

Старик Пужес укоризненно поглядел на меня, подергивая усы.

— Это я из-за тебя же, Эмманюэль. Негоже мне очень-то держать руку Марселя, иначе я не смогу и дальше приезжать сюда на велосипеде.

При этих словах он подмигнул мне.

— Ну а Фюльбер, что он сказал на это голосование?

— Сказал, что ничего не выйдет. Высунулся из окошка в воротах и сказал: самозащита, мол, была законная и судить тут не за что. Ну, ребята наши пошумели малость. А Фюльбер с тех пор чуток струхнул, да и его Арман лежит в постели. Так что нам паек теперь выдают через окошко, а сам он из замка ни ногой. Ждет, пока все образуется. Твое здоровье, Эмманюэль.