Механизм Времени   ::   Олди Генри Лайон

Чарльз Диккенс, «Торговый дом „Домби и Сын“

Сцена первая

Зюйд-ост-ост

1



Торбен Йене Торвен считал себя занудой.

Эта констатация доставляла ему искреннее, мало с чем сравнимое удовольствие. Порой он (в мыслях, конечно!) использовал не строчные – прописные буквы, дабы вволю полюбоваться результатом: Зануда. Великий Зануда. Звучит!.. Жаль, ни с кем не поделишься, не похвастаешь – нам бахвальство не к лицу. Как и многое другое, в частности, привычка напевать в рабочее время.

Дом академика Эрстеда, непременного секретаря Королевского научного общества Дании – не сцена Копенгагенского театра. Посему напевать приходилось вполголоса, и только изредка, при благоприятных обстоятельствах:

Ах, мой милый Андерсен,

Андерсен, Андерсен!

Ах, мой милый Андерсен,

Alles ist hin! [5]

Пел гере Торвен, чуть скашивая уголок рта и морща нос. Зеркала в «караулке» отсутствовали, и он даже не подозревал о причудах мимики. Увы, во всем особняке почтенного академика не нашлось совестливого гоблина, который намекнул бы его помощнику: уважающие себя зануды так себя не ведут. Они работают молча, хмуря брови и надувая щеки. Петь же, равно как почесывать затылок безымянным пальцем, дозволено лишь поэтам и прочим драматургам, личностям по определению никчемным.

Гоблины помалкивали, а гере Торвен оставался доволен собой.

Ах, мой милый Андерсен,

Андерсен, Андерсен!..