Мирные досуги инспектора Крафта   ::   Чудакова Мариэтта

Это уже зависело, как объяснил ему Винклер, от того, как далеко по времени от дня и часа его рождения оказывалась та критическая точка выхода фатума на поверхность его жизни, которую и должна была определить аппаратура, при помощи которой его обследовали. Точка тэ-эф, как называли ее в лаборатории, или точка ветвления, как называл ее Винклер, могла оказаться и одним из дней того года, когда ему не было пяти лет, его родители всерьез собирались навсегда уехать в крайне экзотическую страну, и только старый приятель отца сумел отговорить их от этой затеи (теперь Лестер поневоле думал о том, что было бы, если бы этот приятель умер раньше). В этом случае для сорокадвухлетнего Лестера язык той страны вполне мог быть теперь родным языком.

Эта точка могла застать его и в двенадцать, и в семнадцать, и в даже в двадцать лет. Тут было лишь единственное ограничение — она не могла оказаться ранее предела сохранения личности — предела, совпадающего с разным возрастом у разных людей. Иначе говоря, «новый» Лестер должен был узнать самого себя. Правда, каковы будут границы этого самоотождествления, никто не мог сказать наверняка. Было известно, например, что он не должен был быть сыном других родителей. Эксперимент был огражден от допущений типа «чтоб было бы, если бы мои мама и папа не встретились». Лестер подозревал, что и эта проблема была уже решена в лаборатории Винклера, но охотников до такого эксперимента пока не находилось. Недовольство самим собой, чрезвычайно распространившееся среди теперешних людей, не доходило, однако, до нужной в этом случае степени.