Монаший капюшон (Хроники брата Кадфаэля - 3)   ::   Питерс Эллис

- Я пошел туда, - сказал он, - чтобы задать ей некоторое вопросы, которые могут помочь прояснить обстоятельства смерти ее мужа, в чем ты, отче, должен быть искренне заинтересован, так же как и все мы, ибо чем скорее будет установлена истина, тем скорее мир и спокойствие вернутся в нашу обитель.

- Но, - возразил приор Роберт, - это дело шерифа и его людей, и тебя оно не касается. Насколько я понимаю, сейчас уже нет сомнений в том, чья это вина, и вся заминка в том, что еще не поймали юнца, пошедшего на столь гнусное злодеяние. Нет, брат Кадфаэль, твои объяснения меня не удовлетворяют.

- Отец приор, - отвечал на это Кадфаэль, - я принимаю твое суждение с надлежащим почтением и смирением, но, возможно, мои соображения тоже заслуживают внимания. Мне думается, что сомнение в том, чья это вина, все еще есть, и установить истину будет не так-то просто. У меня была причина пойти в тот дом: ведь это же мое снадобье, призванное исцелять и унимать боль, послужило орудием смерти-и ни наша святая обитель, ни, тем более, я, не можем оставаться в стороне.

- Брат, из сказанного тобою явствует, что у тебя нет веры в тех, кто служит закону. Но это им, а никак не тебе, подобает вершить правосудие. Ты исполнен гордыни, и это прискорбно.

Приор дал понять, что намерен отмежеваться от всякой связи между аббатством Святых Петра и Павла и мерзким преступлением, свершившимся, кстати, за пределами монастырских стен, и потому не допустит, чтобы какой-то не в меру совестливый монах ему мешал.