JК
Морская Дама :: Уэллс Герберт Джордж
Страница: 94 из 172А ведь у них такие прелестные розовые ступни – у некоторых из них, мы-то это видели! Им почти не о чем говорить, не на что смотреть, они не должны делать ничего такого, что было бы совершенно естественно, и обязаны делать всевозможные нелепые вещи. Почему они обязаны их делать? Почему они позволяют жизни скользить мимо? Как будто никто из них не собирается вскоре умереть! Почему бы вам не пойти прогуляться там в купальном костюме и белой полотняной шляпе…
– Это было бы неприлично! – воскликнул Мелвил.
– Почему?
– Это было бы ужасно!
– Но на пляже все могут видеть вас в таком костюме.
– Это совсем другое дело.
– Ничуть не другое. Вы только воображаете, что другое. И точно так же вы воображаете, что есть поступки приличные и неприличные, хорошие и плохие. Потому что вы живете как во сне, в фантастическом, нездоровом сне. В таком жалком, таком бесконечно жалком сне! Я видела, как вы вчера ужасно мучились из-за пятнышка от чернил у вас на рукаве – мучились почти полдня!
На лице моего троюродного брата выразилось такое страдание, что больше она об этом чернильном пятне не заикалась.
– Поверьте, вся ваша жизнь – сон, от которого вы неспособны пробудиться…
– Но если так, зачем вы мне это говорите? Она помолчала.
– Зачем вы мне это говорите? – настаивал он.
Он услышал шорох – она придвинулась к нему, и он почувствовал ее теплое дыхание. Тихим, доверительным голосом, словно делясь секретом, знать который достоин не каждый, она сказала:
– Потому что бывают сны лучше.
– Это было бы неприлично! – воскликнул Мелвил.
– Почему?
– Это было бы ужасно!
– Но на пляже все могут видеть вас в таком костюме.
– Это совсем другое дело.
– Ничуть не другое. Вы только воображаете, что другое. И точно так же вы воображаете, что есть поступки приличные и неприличные, хорошие и плохие. Потому что вы живете как во сне, в фантастическом, нездоровом сне. В таком жалком, таком бесконечно жалком сне! Я видела, как вы вчера ужасно мучились из-за пятнышка от чернил у вас на рукаве – мучились почти полдня!
На лице моего троюродного брата выразилось такое страдание, что больше она об этом чернильном пятне не заикалась.
– Поверьте, вся ваша жизнь – сон, от которого вы неспособны пробудиться…
– Но если так, зачем вы мне это говорите? Она помолчала.
– Зачем вы мне это говорите? – настаивал он.
Он услышал шорох – она придвинулась к нему, и он почувствовал ее теплое дыхание. Тихим, доверительным голосом, словно делясь секретом, знать который достоин не каждый, она сказала:
– Потому что бывают сны лучше.