JК
Мрак остается :: Энтони Марк
Страница: 396 из 703Эйрин немогла понять слов, но ощущала их огромную, неподдельную печаль, но также и безграничную, почти нестерпимую радость.
Наконец Мелия отвернулась от парящего над алтарем тела покойного и возвратилась к своим товарищам.
— Если это не доставит тебе слишком много хлопот, — обратилась она к Ландусу, — то покажи нам место, в котором он провел свои последние минуты.
Юноша кивнул.
— Конечно, Ваше святейшество. Мне это совсем нетрудно. Пройдите, пожалуйста, сюда.
Затем он провел Мелию и ее спутников в небольшую комнату, которая в отличие от прочего увиденного Эйрин в храме Манду была до отказа заполнена всевозможными вещами. Стены уставлены шкафами и книжными полками, плотно набитыми и плотно скрученными свитками пергамента. Посреди комнаты стояли стол и табурет. На столе во множестве располагались корзинки с писчими перьями и склянки чернил, а также лежал лист пергамента, залитый чернилами из опрокинутой чернильницы. Написанного на нем было почти не разобрать.
— Это… это комната Орсита, — произнес Ландус, пытаясь подобрать нужные слова. — Он был всегда таким аккуратным в том, что касалось летописей. Орсит любит… то есть любил разные истории.
В тускло освещенной свечами комнате Ландус неожиданно показался Эйрин хрупким и изможденным, и к тому же каким-то постаревшим. Стало ясно, что он любил и почитал Орсита. Немного подумав, Эйрин подошла к нему и положила руку ему на плечо.
Наконец Мелия отвернулась от парящего над алтарем тела покойного и возвратилась к своим товарищам.
— Если это не доставит тебе слишком много хлопот, — обратилась она к Ландусу, — то покажи нам место, в котором он провел свои последние минуты.
Юноша кивнул.
— Конечно, Ваше святейшество. Мне это совсем нетрудно. Пройдите, пожалуйста, сюда.
Затем он провел Мелию и ее спутников в небольшую комнату, которая в отличие от прочего увиденного Эйрин в храме Манду была до отказа заполнена всевозможными вещами. Стены уставлены шкафами и книжными полками, плотно набитыми и плотно скрученными свитками пергамента. Посреди комнаты стояли стол и табурет. На столе во множестве располагались корзинки с писчими перьями и склянки чернил, а также лежал лист пергамента, залитый чернилами из опрокинутой чернильницы. Написанного на нем было почти не разобрать.
— Это… это комната Орсита, — произнес Ландус, пытаясь подобрать нужные слова. — Он был всегда таким аккуратным в том, что касалось летописей. Орсит любит… то есть любил разные истории.
В тускло освещенной свечами комнате Ландус неожиданно показался Эйрин хрупким и изможденным, и к тому же каким-то постаревшим. Стало ясно, что он любил и почитал Орсита. Немного подумав, Эйрин подошла к нему и положила руку ему на плечо.