Мы вброшены в невероятность   ::   Ревич Всеволод

В упомянутой сцене нападения Гастона Утиного Носа Зоя из романа хладнокровно протягивает Гарину спички, чтобы тот мог зажечь свои пирамидки и располосовать убийц, подосланных ею же самой. А теле-Зоя в этой сцене кричит:

"Ой, не надо! Не надо!" - и боязливо прижимается к Гарину. Можно, конечно, сыграть и такой характер, но все-таки: какую же цель преследовали авторы? Ведь их стараниями главная героиня романа превратилась в проходной, не оказывающий никакого влияния на сюжет персонаж, настолько необязательный, что опять-таки авторы не знают, что с ним делать, и убирают Зою из жизни и из фильма в начале четвертой серии.

А уж вся четвертая серия представляет собой стопроцентно самостоятельное сочинение, к которому было нетрудно придумать столь же самостоятельное начало, дать героям другие фамилии и перенести действие в современность, что было бы значительно сподручнее для постановщиков. Хороший бы это получился фильм или нет, мы поговорили бы отдельно, можно допустить, что он был бы лучше выпущенного, так как сценарист освободился бы от мешающих ему обрывков романа, и, может быть, тогда свел бы концы с концами. Ведь выбросили же авторы из фильма даже само слово "гиперболоид".

Вместо толстовского гиперболоида у них задействован совершенно на него непохожий аппарат, смахивающий на нынешний лазер. Вероятно, именно в этом авторы видят осовременивание "устаревшего" романа...