JК
Мыльная Сказка :: Котенко А. А.
Страница: 303 из 340Гномик-матершинник, вставляя после каждого цензурного слова по три непечатных, пытался вразумить босса, что Любава сбежала от мужа через неделю-другую к молодому царевичу или какому-нибудь легендарному герою типа Добрыни Никитича.
– Кому велено было читать словарь Даля и пополнять язык цензурными выражениями? - гневался Кощей на гнома.
Прекрасно понимал Бессмертный, что вся суть матершинника в непечатных словах, и сколько бы словарей тот ни осилил, все равно грубые выражения из лексикона его не исключить.
Две служанки-русалочки, охая и ахая, сидели на троне молодой невесты и предлагали Кощею жениться на них. Они пытались выставить себя в лучшем свете и показать, что они краше любой заморской ведьмы.
– Ничего не понимаете вы в любви! - воздав руки к небу, заорал Кощей.
Он схватился за свою черную корону и нарезал круги по залу.
– Любава, Любава, уже дюжину дней от тебя ни слуху, ни духу, неужто кинула ты меня? Променяла!? И ради кого я разводился с той, которая любит меня почти тысячу лет!
– Фи, Яга, - сморщились русалочки, - нашел по кому слезы лить!
– Заткнитесь! - рявкнул на них Кощей и уселся на собственный трон.
Он недолго сидел там, подперев щеку кулаком, а потом заорал на весь зал:
– Собирайте Горыныча! Летим в Москву!
– Есть, б**, за***сь! - отчеканил гномик, скрываясь в коридоре.
После он несколько раз пытался безрезультатно прогнать назойливых русалок и спящего в уголке серого оборотня-волка и злобного медведя.
– Кому велено было читать словарь Даля и пополнять язык цензурными выражениями? - гневался Кощей на гнома.
Прекрасно понимал Бессмертный, что вся суть матершинника в непечатных словах, и сколько бы словарей тот ни осилил, все равно грубые выражения из лексикона его не исключить.
Две служанки-русалочки, охая и ахая, сидели на троне молодой невесты и предлагали Кощею жениться на них. Они пытались выставить себя в лучшем свете и показать, что они краше любой заморской ведьмы.
– Ничего не понимаете вы в любви! - воздав руки к небу, заорал Кощей.
Он схватился за свою черную корону и нарезал круги по залу.
– Любава, Любава, уже дюжину дней от тебя ни слуху, ни духу, неужто кинула ты меня? Променяла!? И ради кого я разводился с той, которая любит меня почти тысячу лет!
– Фи, Яга, - сморщились русалочки, - нашел по кому слезы лить!
– Заткнитесь! - рявкнул на них Кощей и уселся на собственный трон.
Он недолго сидел там, подперев щеку кулаком, а потом заорал на весь зал:
– Собирайте Горыныча! Летим в Москву!
– Есть, б**, за***сь! - отчеканил гномик, скрываясь в коридоре.
После он несколько раз пытался безрезультатно прогнать назойливых русалок и спящего в уголке серого оборотня-волка и злобного медведя.