На берегах тумана   ::   Чешко Федор

Она почти до изнеможения задергала Лефа и женщин мелкими поручениями, а когда все уже было готово, вдруг велела парню улечься прямо тут же, в зале, и спать до вечера:ночь-де предстоит куда хуже прежней, и силы надобно поберечь. Леф было заартачился, но старуха уперла в него тяжкий взгляд наливающихся светлой голубизной зрачков, приступила ближе, поднимая вровень с Лефовым плечом дубинку... Парень не успел увернуться от людоедского оружия и на какой-то миг потерял способность думать, видеть и чувствовать. Даже не на миг — на кратчайший осколок мига. А когда утерянные способности вернулись к нему, почему-то оказалось, что он лежит под стеной на мягком меху, очаг почти прогорел, а из прочих людей в зале остались только Гуфа и невесть откуда взявшийся Торк. Леф забарахтался, пытаясь встать, и ведунья сказала:

— Проснулся? Ты вовремя проснулся, уже вечереет. Садись к огню, поешь, да и пойдем потихоньку.

Это получилось у нее очень по-обыденному, и обалдевший от нежеланного сна парень успел протереть глаза, устроиться возле очага и выхлебать полгоршка густого мясного варева, прежде чем осознал, о каком «пойдем» говорила старуха.

А Гуфа рассказывала, что с Нурдовым глазом она уже управилась, что Витязь недавно сменил Торка у подземного прохода, а Хону уже куда лучше — настолько ему лучше, что он залез на кровлю следить за послушниками. Правда, следить, в общем-то, не за кем: хоть твари с гремучками больше вроде бы не выбегали из Мглы, но серые до сих пор опасаются возиться у помоста.

Потом она стала расспрашивать о дороге сквозь Бездонную: далеко ли, трудно ли идти, и сразу ли начинаются нелады с памятью.