JК
На суше и на море :: Подгурский Игорь
Страница: 43 из 82А, кстати, нечисть местная как себя ведет?Народишко русский не прижимает?
– И-и-и! – заверещал Прокопка. – Какая нечисть, батюшка? Церковники под корень извели. На десять верст в округе, почитай, нас трое и осталось. Я, водяной на Озерне да леший – свояк мой.
– Ладно, служи, – подытожил удачную вербовку Скуратов. – Глядишь, премиальных тебе подброшу.
– Упаси господи! – возмутился Прокопка. – Я за идею. По зову, так сказать, сердца.
Скуратов, притворив дверь, вышел на улицу.
Он еще полчаса пошатался по деревне от избы к избе, но новостей о французском офицере с кокошником не раздобыл. Правда, одна дряхлая старуха, также перепутав, видимо, мундиры, гостеприимно пригласила его на сеновал. Скуратов гордо отказался.
– Ну, так водички испей колодезной, – предложила старуха. – Чай, запарился на таком-то морозе. Погоди, принесу.
Малюта хмыкнул и патриотично настроенную деревню поспешил покинуть.
…На вороватого француза он совершенно случайно наткнулся два часа спустя в перелеске за рекой. Об ошибке не могло быть и речи. Офицер в окружении трех солдат грелся у костерка. Заметив приближающего к ним промерзшего военного, оккупанты вяло зашевелились.
– Нет места, нет, – заорал один из гренадеров, прикрывая телом кусок жаренной на костре конины. – Ступай себе, бог подаст!
Второй солдат оказался лаконичнее: наведя на Малюту ружье, он выразительно махнул рукой куда-то в сторону.
– И-и-и! – заверещал Прокопка. – Какая нечисть, батюшка? Церковники под корень извели. На десять верст в округе, почитай, нас трое и осталось. Я, водяной на Озерне да леший – свояк мой.
– Ладно, служи, – подытожил удачную вербовку Скуратов. – Глядишь, премиальных тебе подброшу.
– Упаси господи! – возмутился Прокопка. – Я за идею. По зову, так сказать, сердца.
Скуратов, притворив дверь, вышел на улицу.
Он еще полчаса пошатался по деревне от избы к избе, но новостей о французском офицере с кокошником не раздобыл. Правда, одна дряхлая старуха, также перепутав, видимо, мундиры, гостеприимно пригласила его на сеновал. Скуратов гордо отказался.
– Ну, так водички испей колодезной, – предложила старуха. – Чай, запарился на таком-то морозе. Погоди, принесу.
Малюта хмыкнул и патриотично настроенную деревню поспешил покинуть.
…На вороватого француза он совершенно случайно наткнулся два часа спустя в перелеске за рекой. Об ошибке не могло быть и речи. Офицер в окружении трех солдат грелся у костерка. Заметив приближающего к ним промерзшего военного, оккупанты вяло зашевелились.
– Нет места, нет, – заорал один из гренадеров, прикрывая телом кусок жаренной на костре конины. – Ступай себе, бог подаст!
Второй солдат оказался лаконичнее: наведя на Малюту ружье, он выразительно махнул рукой куда-то в сторону.