На суше и на море   ::   Подгурский Игорь

И, в конце концов, мой батюшка в Крымском походе научил курить медведя. Или я не дочь своего отца?

Девушка победоносно глянула на почтительно склонившего голову в капитуляции графа и, слегка приподняв подол, вздернула и без того курносый нос и шагнула за порог.

– Прощай, холостые привычки шевалье, – хмыкнул про себя Скуратов, поворачиваясь к директору музея. – Итак?

– Вы правы, ваше сиясь. Отучит она его лягушатину переводить.

– Итак? – жестче, но без злости повторил Малюта Скуратов, он же капитан Вельский, он же граф-инкогнито из Петербурга, он же старый и прожженный самогоном контрразведчик из Аркаима. – Где кокошник?

Глаза старика забегали, он снял и протер треснувшее пенсне, а потом что-то смущенно забормотал про трипольскую культуру.

– Старик, – тихо пообещал Малюта, – мне не нужен кокошник. Тем более что, как я понимаю, княжна намерена венчаться именно в нем…

– Семейная традиция, – прошелестел потрясенный проницательностью собеседника хранитель. – Тогда что вам нужно?

– В кокошнике – аметист, – напомнил Скуратов. – У него свое предназначение и своя судьба. Замените его вот этим изумрудом.

Скуратов небрежно опустил на стол кулак, выпустил из разжатой ладони драгоценный камень и катнул его старику.

– Это «Око Света». Его держал в руках Будда, если верить Конан Дойлу…

– Кому? – уточнил отставной чиновник.

– Неважно, – поморщился Скуратов. – Все неважно. Но обмен равноценен.