На тверди небесной   ::   Завацкая Яна

А между теммы идем правильно, грамотно, по стеночке, внимательно прислушиваясь. Откуда-то с улицы доносится пальба. А так - ничего. Только к стеночке не прикасаться. На ней намазано что-то. И можно догадаться, что, только лучше не догадываться.

Шендак. Мать твою.

Здесь никого нет. Никого.

— Дальше, - говорит Эсвин, - следующий дом.

Он ведь всегда спокоен, здоровяк, огромная, совершенно непробиваемая туша. Только сейчас я чувствую, как даже его трясет.

Мы осторожно выходим из дома. Я вдруг понимаю, какая мертвая здесь тишина. И что это такое - мертвая тишина. Мертвая.

Откуда-то доносится пальба и редкие взрывы, но они лишь усиливают тишину.

У соседнего дома нас накрыло - вначале был залп, мы успели разлететься, Эсвин в кусты, я за угол. Потом я увидела, как надвигается ОНО. Я уже видела гнусков своими глазами, но зрелище убило меня все равно. Оно - покрытая шерстью гора мяса. Клыки. Когти. Оно слишком похоже на человека. Руки затряслись, но я успела поднять "Шит", и его уже разорвало, из здоровенной дыры в туловище забил почти черный поток крови, и гнуск зашатался, а я снова метнулась за угол, потому что по мне хлестнуло огнем, и даже слегка задело, стреляли из огнемета, и куст, как в Библии, запылал, но Эсвин уже выкатился оттуда, и палил по гнускам, лежа на животе, из небольшой канавки.