Нет повести печальнее на свете...   ::   Шах Георгий Хосроевич

Что касается системы управленческих органов, то она стала причудливой смесью традиционного парламентаризма и технократической утопии. Вдобавок гермеситы, подобно французам эпохи Великой революции, прошли стадию повального увлечения античной демократией. Отсюда у нас такие должностные лица, как эдилы, квесторы, префекты и тому подобное. Мода на Рим расширилась до моды на все итальянское. Начиная со своей столицы, гермеситы стали присваивать другим городам звучные имена: Неаполь, Милан, Флоренция, Венеция, Падуя, Мантуя, Верона. Более того, многие переселенцы взяли себе итальянские фамилии.

– Вероятно, так появились на Гермесе семейства Монтекки и Капулетти?

– К этому я и веду. Разумеется, сохранились имена других национальных звучаний. Мое, например, французского происхождения, а мой приятель Ферфакс явно из англичан. Впрочем, теперь все это – преданье старины глубокой. У нас нет наций, а есть профессии. В результате длительной эволюции произошло то, что с неизбежностью должно было произойти: положенный в основу конституционного строя и безобидный по своей сути принцип деления людей по специальности в условиях однобокой, сугубо технической цивилизации привел к формированию изолированных друг от друга, замкнутых в себе групп со своими интересами, взглядами, вкусами, обычаями и, главное, языком. Нормальный профессионализм выродился в тотальный. Приблизительно пятьсот лет назад эта дегенерация нашла законодательное закрепление.