Неуловимый прайд   ::   Павлов Сергей

Играя блестящей цепочкой ключа от пульта диагностической аппаратуры, он, ознакомившись с обстоятельством дела, произвел на свет очень красивую длинную фразу, смысл которой сводился к тому, что вся эта альба-фантомная чушь ни в какие ворота не лезет.

А на темных водах Чантара лучились девять пар живых фонарей…

Леонид подумал, что цифра девять каждый раз повторялась. Правда, на первом сеансе он не считал шерстокрылов Кулаоса и точно сказать, сколько их было, не мог. Теперь он уверен, что шерстокрылов было именно девять. Неуклюжие, как высохшие бычьи шкуры, они перепрыгивали с бархана на бархан, иногда планировали и тяжело плюхались в красный песок; стоял густой туман, но его плотную пелену пронизывал сильный золотистый свет, сияющие верхушки барханов просматривались довольно далеко, и это казалось немыслимым…

На Зумме шел дождь вперемешку с мокрым снегом, и колченоги тряслись от холода. Жалкие существа на высоких ходулях. Устрично-скользкие, сплошь покрытые белыми лишаями, они вызывали чувство тоскливого омерзения. Их было девять. Они с печальным скрипом бродили по болоту и что-то шарили хоботами в мелких озерах. Нет, болота Зуммы — это, пожалуй, на очень большого любителя…

Полужидкие слизевые заросли на Амбатаресе были гораздо привлекательнее.