JК
Незаметные :: Литтл Бентли
Страница: 171 из 429Скажи чего-нибудь!
– Нас арестуют за неуважение к суду! – шепнул я.
– Они нас не видят. Они забывают, что мы здесь, как только отведут глаза. – Он снова подтолкнул меня под ребра. – Давай, скажи.
Я набрал побольше воздуху:
– Отсоси!
Судья ударил молотком и объявил:
– Хватит!
Он что-то сказал бейлифу, и тот пошел вдоль перил перед нами.
– Гвоздюк! – громко заявил Бастер.
– Хреносос вонючий! – выкрикнул Томми. Судья снова грохнул молотком. Бейлиф смотрел на нас, сквозь нас, мимо нас. Испанская пара стала оглядываться вокруг – откуда шум.
– Гвоздюк! – снова завопил Бастер.
– Говноед! – крикнул я погромче. В моем голосе звучала злость, и в голосах остальных тоже. Я до тех пор не осознавал, что злюсь, но теперь понял. Я злился неимоверно. Злился на судьбу, на весь мир, на все, что сделало меня таким, и годы гнева и унижения вырывались из меня в крике.
– Я твоей сестре в рот нассал, и она еще попросила!
– Жирножопый пидор! – надсаживался Джеймс.
Филипп открыл свою сумку и вынул несколько упаковок яиц.
Я заржал от предвкушаемого удовольствия.
– Давайте быстро, – сказал он, пуская коробки по ряду.
Мы начали бросаться. У бейлифа яйцом сбило шляпу, и тут же еще одно разбилось об его лысину. Судья пригнулся от града обрушившихся на него и на стену яиц. Я пустил одно, стараясь угодить в него, и оно влепило ему точно в грудь; на черной мантии разлетелось желтое пятно. Объявив перерыв, судья спешно скрылся в своей камере.
– Нас арестуют за неуважение к суду! – шепнул я.
– Они нас не видят. Они забывают, что мы здесь, как только отведут глаза. – Он снова подтолкнул меня под ребра. – Давай, скажи.
Я набрал побольше воздуху:
– Отсоси!
Судья ударил молотком и объявил:
– Хватит!
Он что-то сказал бейлифу, и тот пошел вдоль перил перед нами.
– Гвоздюк! – громко заявил Бастер.
– Хреносос вонючий! – выкрикнул Томми. Судья снова грохнул молотком. Бейлиф смотрел на нас, сквозь нас, мимо нас. Испанская пара стала оглядываться вокруг – откуда шум.
– Гвоздюк! – снова завопил Бастер.
– Говноед! – крикнул я погромче. В моем голосе звучала злость, и в голосах остальных тоже. Я до тех пор не осознавал, что злюсь, но теперь понял. Я злился неимоверно. Злился на судьбу, на весь мир, на все, что сделало меня таким, и годы гнева и унижения вырывались из меня в крике.
– Я твоей сестре в рот нассал, и она еще попросила!
– Жирножопый пидор! – надсаживался Джеймс.
Филипп открыл свою сумку и вынул несколько упаковок яиц.
Я заржал от предвкушаемого удовольствия.
– Давайте быстро, – сказал он, пуская коробки по ряду.
Мы начали бросаться. У бейлифа яйцом сбило шляпу, и тут же еще одно разбилось об его лысину. Судья пригнулся от града обрушившихся на него и на стену яиц. Я пустил одно, стараясь угодить в него, и оно влепило ему точно в грудь; на черной мантии разлетелось желтое пятно. Объявив перерыв, судья спешно скрылся в своей камере.