Очаг на башне   ::   Рыбаков Вячеслав Михайлович

— …Вы еще остаетесь? — раздался позади несмелый голосок. Симагин резко обернулся. Он думал, все разошлись, и в мертвой тишине звук ударил.

— Да.

— Принести вам кофе?

— Да ну что вы… бегите уж.

— Вы не огорчайтесь так, Андрей Андреевич.

— Я не огорчаюсь. Я злюсь, Вера, — он покрутил пальцем у своего виска. — Чего-то мы опять не поняли.

Она стояла.

— Идите-идите, — улыбнулся Симагин. — Спасибо.

Она послушалась. В огромном безлюдном зале она выглядела особенно маленькой. Казалось, она никогда не пересечет лаборатории. Потом массивная дверь беззвучно открылась и закрылась; гулкий звук докатился с ощутимым опозданием и, рокоча, увяз наверху, в блинкетной вязи.

Первая серия, в общем, оказалась обнадеживающей. Кричали «ура», поздравляли пришедшего Вайсброда, трунили над недоверчивым медиком из онкологического центра. Медик смущался, огрызался — озирая Машину, спрашивал ядовито, сколько же будет стоить такое лечение. Ему, хохоча, втолковывали, что дорого строить подсадки, а лечение — не дороже УВЧ. «Пленки-то мы вам будем присылать. Тиражировать, как кино. На все случаи жизни. А у вас просто картотека и излучатель в каждой поликлинике. Заряжай кассету и лечи». Когда восторги достигли апогея, Машина выдала вторую серию, и она оказалась совершенно неудачной. Медик тут же уехал, Вайсброд принялся глотать таблетки. Еще одна серия была отработана к концу дня. Тоже пшик.

Следовало подумать.