Ледяной поход (с Корниловым)   ::   ГУЛЬ Р.Б.

Священника повесили, а его произвели в священники и одновременно он комиссаром каким-то был. Когда наши взяли станицу, его повесить хотели, а потом почему-то с собой взяли…"

"А слыхали, что ген. Марков нашему начальнику отделения [62] сказал? Мы выезжаем из станицы, а он кричит: Нач. 3-го отделения! Почему у вас такое отделение большое? - Не могу знать, говорит.- Сколько раненых оставили в станице? - Тридцать, говорит.- Почему не сто тридцать! - кричит…"

Уже вечереет… Знаем, что сегодня ночью должны переезжать жел. дорогу, но никто не знает: куда мы едем? Одни говорят - в Тиберду, другие - в Терскую область. Едем - куда пустят…

Железную дорогу переехали, обманув большевиков. Они ждали нас в одном месте. Мы переехали в другом. Ген. Марков внезапно захватил переправу и с ж.-д. будки в присутствии сторожа, которому было приказано в случае появления кадетов дать знать, сам телефонировал комиссару: "Все спокойно, товарищи" .

А потом сел на коня и приказал сторожу передать, что кадеты благополучно переехали жел. дорогу…

Едем зелеными степями. Цветущими белыми станицами. Берегами стеклянной реки.

В некоторых станицах - маленький отдых, и опять армия трогается в путь. Пеших - нет. Все на подводах. И раненые и строевые.

Проехали Бекетовскую, Бейсугскую.

В Ильинской отдыхаем в хате рослого, рыжего казака-конвойца. Живет он богато. Хата из нескольких комнат. Лучшая - зала - увешана портретами царской семьи, висит картина дела конвойцев под Лейпцигом, портрет командира - бар. Мейендорфа. Конвоец - монархист.