Легавые   ::   Макбейн Эд

Наконец Ла Бреска и его приятель вошли в варьете и уселись в десятом ряду. Представление было в полном разгаре. Двое комиков в широких штанах горячо обсуждали дорожное происшествие, главным действующим лицом которого была блондинка за рулем.

– Говоришь, она врезалась в твою выхлопную трубу? – спросил первый комик.

– Фарами, – уточнил второй.

– Угодила фарами в твою выхлопную трубу? – переспросил первый комик.

– Чуть трубу не оторвала, – пожаловался второй.

Капек, сидевший через проход от Ла Брески и Калуччи, внезапно вспомнил маляров и в который раз пожалел, что они закончили работу. О'Брайен устроился позади Ла Брески и Калуччи. Энди Паркер занял место чуть левее Калуччи в том же ряду.

– Как добрался? – шепотом спросил Калуччи у Ла Брески.

– Нормально, – шепнул Ла Бреска.

– Что Дом?

– Хочет войти в долю.

– Я так понял, что ему нужна сотня-другая.

– Это на прошлой неделе.

– А сейчас?

– Требует треть.

– Пусть идет в задницу!

– Ты что! Он же в курсе.

– Как он пронюхал?

– Пес его знает.

В оркестровой яме взвыла труба. Над сценой вспыхнули фиолетовые прожекторы, на занавесе появилось яркое пятно. Труба уступила место кларнету, которого поддержал саксофон, вызывая у одних зрителей сладкие воспоминания, у других эротические грезы, а у третьих и то и другое. Из-за занавеса показалась рука в перчатке.