Лекарство от хандры   ::   Клюева Варвара

 — А что, дальше начнутся сюрпризы?

— А ты думал! Я, например, подобные кульбиты до сих пор встречал разве что в романах. После суда Кузнецова как подменили. Он устроился подсобным рабочим на стадион «Локомотив», поступил в вечернюю школу и сделался чуть ли не первым учеником. Анна Степановна не могла нарадоваться на внука — Вася бросил пить и курить, распростился с дворовой шпаной, перестал грубить, начал читать мудреные книжки и делать всю мужскую работу по дому.

— И что же было причиной этого чудесного преображения?

— Никто не знает. Участковый полагает, что парня крепко напугала перспектива попасть за решетку. По его словам, Кузнецов по натуре — вольный сокол, и потеря свободы была бы для него страшнее инвалидной коляски. Но я не очень-то верю этому объяснению, тем более что всего через три года Василий прекрасно сумел приспособиться к армейским порядкам, а армия у нас не намного гуманнее тюрьмы. Мне кажется, разительная перемена в юноше произошла под влиянием встречи с какой-нибудь незаурядной личностью. Только вот выяснить, кто был этой незаурядной личностью, мне не удалось.

— Может, прорезался отец?

— Кто отец ребенка, не знала даже сама маленькая Вера. Она путалась чуть ли не со всеми отбросами общества в округе.

— Слушай, в каком году, ты говоришь, судили Кузнецова? В восемьдесят втором? И в том же году Аркадий Сарычев ушел неизвестно куда из дома?

— Я думал над этим совпадением. И даже показывал фото Сарычева Анне Степановне, участковому и бывшим дружкам Кузнецова.