JК
Оружие скальда :: Дворецкая Елизавета
Страница: 105 из 570Но вот уже рассвело, стало ясно видно и равнину, покрытую моховыми холмиками, и кустики вереска с лиловыми цветочками, и темный ельник в сотне шагов от места ночлега. Но никто из хирдманов Торварда, спавших вокруг остывшего кострища, не просыпался. Сам Торвард лежал на том месте, где начал сторожить, — он заснул сидя и уже во сне упал головой прямо на землю.
К нему подошла Регинлейв, опустилась на колени, потрясла его за плечо, перевернула.
— Торвард сын Торбранда! Ты собираешься просыпаться? Или ты никуда не идешь и зимуешь здесь? Тогда хотя бы позаботься о берлоге! Самый глупый медведь и тот догадается нагрести охапку листьев, чтобы зимой не отморозить хвост. Торвард! Ты меня слышишь? Проснись!
Сильные руки валькирии трясли Торварда за плечи, но он не просыпался. С таким же успехом можно было бы будить мертвого. Только слабое, медленное дыхание давало понять, что он еще жив.
Регинлейв встревожилась. Дева Битвы не знала усталости и страха, но искусством ворожбы валькирии не славятся. А такой каменный сон мог происходить только от ворожбы.
Регинлейв перестала трясти Торварда, нахмурила брови, подняла голову, оглядела хирдманов. Все они лежали неподвижно, и только маленькие белые облачка пара над их лицами говорили о том, что они живы. Регинлейв посмотрела на небо, стараясь прогнать чувство беспомощности. Много лет она была покровительницей рода конунгов фьяллей и не могла бросить Торварда в таком беспомощном положении, на мертвой земле Квиттинга, во власти чужого колдовства.
К нему подошла Регинлейв, опустилась на колени, потрясла его за плечо, перевернула.
— Торвард сын Торбранда! Ты собираешься просыпаться? Или ты никуда не идешь и зимуешь здесь? Тогда хотя бы позаботься о берлоге! Самый глупый медведь и тот догадается нагрести охапку листьев, чтобы зимой не отморозить хвост. Торвард! Ты меня слышишь? Проснись!
Сильные руки валькирии трясли Торварда за плечи, но он не просыпался. С таким же успехом можно было бы будить мертвого. Только слабое, медленное дыхание давало понять, что он еще жив.
Регинлейв встревожилась. Дева Битвы не знала усталости и страха, но искусством ворожбы валькирии не славятся. А такой каменный сон мог происходить только от ворожбы.
Регинлейв перестала трясти Торварда, нахмурила брови, подняла голову, оглядела хирдманов. Все они лежали неподвижно, и только маленькие белые облачка пара над их лицами говорили о том, что они живы. Регинлейв посмотрела на небо, стараясь прогнать чувство беспомощности. Много лет она была покровительницей рода конунгов фьяллей и не могла бросить Торварда в таком беспомощном положении, на мертвой земле Квиттинга, во власти чужого колдовства.