JК
Оружие скальда :: Дворецкая Елизавета
Страница: 515 из 570 — Вы слышали о дележе Квиттинга, о новом конунге! Кто он, этот новый конунг, откуда Торвард его взял? Наверняка это его побочный сын, хорошо еще, если не от рабыни! Ты подумай, отец, много ли чести нас ждет в этом походе? Мы будем воевать, терять людей, а распоряжаться всем станет Торвард! Он знает,что, пока Ингитора у него, мы согласимся на все!
— Откуда же ему знать об этом, сын мой? — с мягким упреком ответил Хеймир конунг и показал глазами на Снеколля. Этими криками Эгвальд сам давал в руки противника оружие.
— Он знает! — мрачно ответил Эгвальд. Он плохо помнил, что говорил в те первые мгновения, когда узнал о гибели «Серебряного Ворона» и пленении Ингиторы, но догадывался, что полностью выдал Торварду свое отношение к ней. — И пусть он знает вот что! — сурово продолжал Эгвальд, обращаясь к Снеколлю. — Если ему нужна помощь слэттов, пусть он сначала вернет нам Деву-Скальда. Пока Ингитора дочь Скельвира не будет здесь, в этом самом доме, я не сделаю ни шагу! Пусть Торвард конунг один сражается с квиттами, их ведьмами и великанами!
Хеймир конунг нахмурился. Ему совсем не понравилось то, что его сын решил такое важное дело, даже не спросив отца-конунга, да еще и объявил об этом в гриднице. Заставить Эгвальда против воли идти в поход невозможно. После плена его упрямство приобрело крепость камня. Хеймир конунг уже не раз встречал в нем сопротивление, которое не удавалось сломить ни уговорами, ни доводами, ни даже просьбами матери. Единственным человеком, который, как думалось Хеймиру, мог уговорить на что-то Эгвальда, была Ингитора. Она стала смыслом жизни Эгвальда. Получить назад Ингитору для Эгвальда стало тем же самым, что для Торварда было раздобыть отцовский меч.
— Откуда же ему знать об этом, сын мой? — с мягким упреком ответил Хеймир конунг и показал глазами на Снеколля. Этими криками Эгвальд сам давал в руки противника оружие.
— Он знает! — мрачно ответил Эгвальд. Он плохо помнил, что говорил в те первые мгновения, когда узнал о гибели «Серебряного Ворона» и пленении Ингиторы, но догадывался, что полностью выдал Торварду свое отношение к ней. — И пусть он знает вот что! — сурово продолжал Эгвальд, обращаясь к Снеколлю. — Если ему нужна помощь слэттов, пусть он сначала вернет нам Деву-Скальда. Пока Ингитора дочь Скельвира не будет здесь, в этом самом доме, я не сделаю ни шагу! Пусть Торвард конунг один сражается с квиттами, их ведьмами и великанами!
Хеймир конунг нахмурился. Ему совсем не понравилось то, что его сын решил такое важное дело, даже не спросив отца-конунга, да еще и объявил об этом в гриднице. Заставить Эгвальда против воли идти в поход невозможно. После плена его упрямство приобрело крепость камня. Хеймир конунг уже не раз встречал в нем сопротивление, которое не удавалось сломить ни уговорами, ни доводами, ни даже просьбами матери. Единственным человеком, который, как думалось Хеймиру, мог уговорить на что-то Эгвальда, была Ингитора. Она стала смыслом жизни Эгвальда. Получить назад Ингитору для Эгвальда стало тем же самым, что для Торварда было раздобыть отцовский меч.