JК
Особо одаренная особа :: Вересень Мария
Страница: 400 из 640А то«невеста» она моя, а морду за нее бьют какие-то посторонние мужики. Если так дальше пойдет, нас подозревать начнут леший знает в чем!
- Да ну тебя с твоими шутками,- махнул на него рукой маг, не отрывая взгляда от окна.
- Слышь, Аэрон, а что ты там плел насчет Аллара из Урлака?- спросила Алия.
Вампир вспыхнул до кончиков ушей и, стесняясь, пояснил:
- Это мое имя.
- А Аэрон?! - уставились мы на него.
- Это мое детское прозвище. Мама говорила, что я маленьким не весил ничего. Легенький был, чуть не летал, когда в воздух подбрасывали.
- На чем тебя подбрасывало? - не поняла слушающая вполуха мавка, а мы наконец засмеялись, будто камень с души свалился. К ночи Аэрон уже нас всех готов был поубивать своей фамильной железякой. Мы склоняли его новое имя и так и этак.
Все веселье наше прекратила бабка, авторитетно заявившая, что только нечисть по ночам не спит. Овечка ее уверила, что мы с нечистью ничего общего не имеем, и потребовала себе места на полатях, а волк с ухмылкой сказал, что с радостью ее подсадит, глядишь, к утру будет тушеная баранина. Мне, привыкшей по ночам шляться леший знает где, не спалось. Даже мавка, казалось бы ночная нечисть, дрыхла без задних ног, а я маялась, время от времени подтягивая ее назад на наши матрасы.
- Да ну тебя с твоими шутками,- махнул на него рукой маг, не отрывая взгляда от окна.
- Слышь, Аэрон, а что ты там плел насчет Аллара из Урлака?- спросила Алия.
Вампир вспыхнул до кончиков ушей и, стесняясь, пояснил:
- Это мое имя.
- А Аэрон?! - уставились мы на него.
- Это мое детское прозвище. Мама говорила, что я маленьким не весил ничего. Легенький был, чуть не летал, когда в воздух подбрасывали.
- На чем тебя подбрасывало? - не поняла слушающая вполуха мавка, а мы наконец засмеялись, будто камень с души свалился. К ночи Аэрон уже нас всех готов был поубивать своей фамильной железякой. Мы склоняли его новое имя и так и этак.
Все веселье наше прекратила бабка, авторитетно заявившая, что только нечисть по ночам не спит. Овечка ее уверила, что мы с нечистью ничего общего не имеем, и потребовала себе места на полатях, а волк с ухмылкой сказал, что с радостью ее подсадит, глядишь, к утру будет тушеная баранина. Мне, привыкшей по ночам шляться леший знает где, не спалось. Даже мавка, казалось бы ночная нечисть, дрыхла без задних ног, а я маялась, время от времени подтягивая ее назад на наши матрасы.