Оставшийся в живых   ::   Херберт Джеймс

Он направил его в сторону, где, как он надеялся, все еще находится винтовая лестница, ведущая в кокпит и гостиную для пассажиров первого класса. Она была на месте, опаленная огнем, искореженная, но все еще пригодная для использования по назначению. Он услышал, как сзади оба его спутника пробираются через пролом. Дожидаясь, пока они подойдут, Келлер осмотрел огромную пробоину, которая послужила им входом. Она находилась на месте передней пассажирской двери, той самой, которую, по словам Тьюсона, вырвало взрывом. Края пробоины были неровные и зазубренные; длинная рваная трещина тянулась от пробоины к верхней части фюзеляжа, и сквозь нее были видны звезды ночного неба. Когда дверь вырвало, еще до падения или при ударе об землю, вместе с ней оторвало и часть примыкающей обшивки корпуса. Келлер посветил внутрь самолета и увидел то место, ближе к крыльям, где самолет разломился надвое. Похоже, от потрясающей силы удара фюзеляж самолета треснул, как яичная скорлупа. Впереди виднелись обнаженные шпангоуты, согнутые в некоторых местах и напоминающие сломанные ребра исполинского кита. Он ощутил острую жалость, вполне естественную для любого пилота при виде погибшей летающей машины, неважно, большая она или маленькая. Услышав шум шагов спотыкающихся в темноте людей, Келлер повернулся и посветил им фонариком.

– Мать Пресвятая Богородица! – воскликнул священник, оглядываясь вокруг себя. Тяжелый запах опаленного металла и сгоревшей внутренней обивки все еще висел в воздухе, и отец Винсенте понял, что теперь он никогда не сможет его забыть.