Лиха беда начало   ::   Михалева Анна

Она вообще не любила, когда кто-либо узнавал ее как «частного сыщика», «певца криминальной прессы» или кого-то в том же роде, а теперь, при сложившихся обстоятельствах, ее известность могла обернуться неприятностями для всего проекта: мало ли что придет в голову этому проницательному пресс-секретарю? Кто даст гарантию, что он не сложит, как дважды два,гибель Титова и ее желание участвовать в передаче «Политический ринг»? («Правда, до такого может додуматься либо гений, либо сумасшедший».) Она снова утвердительно кивнула на вопрос, не напрасно ожидая следующего. И дождалась. Илья Алексеевич удовлетворенно хмыкнул, чем напомнил ей сытого кота (только не толстого и разленившегося, а молодого, всегда готового ввязаться в игру).

— Неужели перешли на телевидение?

— Ну… — Она затянула спасительную улыбку, пытаясь преодолеть смущение. Врать ей не хотелось, потому что вранье было бы слишком откровенным и возбудило бы подозрения, а говорить правду… И что она могла сказать? Что ввязалась во всю эту телеканитель только для того, чтобы публично опорочить «Народную силу» и лично ее лидера — господина Горина? Нет уж, в данном случае сладкая ложь все-таки лучше горькой правды. Во всяком случае — для нее.

— В общем-то, правильно, — ни с того ни с сего одобрил ее Панкратов. — Сейчас только ленивый не работает на предвыборную кампанию. Эстрада и театр — темы, конечно, вечные, но на них денег не сделаешь.

— Да я и не пытаюсь, — это было чистейшей правдой, но Алена почему-то пошла красными пятнами. В устах Панкратова откровенный цинизм превратился в норму жизни, до того простую и понятную, что противоречить ему было даже неудобно. Ей вдруг показалось, что бескорыстные борцы за справедливость (к коим она причисляла и себя) выглядят убогими кликушами, проще говоря, юродивыми, людьми не от мира сего.