ПРОКЛЯТЬЕ СТАРОЙ ВЕДЬМЫ.   ::   Бабкин Михаил

Дракон огорченно развел лапами:

– Вот уж чего не знаю, того не знаю. Сам уж сколько лет голову ломаю – может, зря я эту дверь сторожу? Вдруг за ней ничего нет, одна пыль и дохлые пауки? А сколько веков на охрану этой двери было потрачено! И дед мой, и папаша (хорошо хоть он за волшебной стеной оказался, прежде чем она закрылась), да и я тоже – все здесь и здесь, в этой окаянной пещере. Олаф вот заходил когда-то, я его спрашивал насчет двери. А он ничего не ответил, улыбнулся только в бороду. Сказал – стереги! У вас, сказал, драконов, работа такая – стеречь. Оставил мне скатерть-самобранку и всегляд на хранение, потом ушел. Лет пятьсот уже не заходил.

– Вот оно что! – вдруг обрадовано хлопнул себя по лбу Боня. – Я-то все думаю, как это вы себе сыр и овощи достаете и никто столько лет здесь дракона не видел! Теперь понял. А что такое «всегляд»?

– Ну и гости нынче пришли, – сердито запыхтел дракон, – все им покажи да расскажи. Может у меня быть маленькая тайна или нет?

– Конечно-конечно, – немедленно согласился Тимыч и дернул Боню за рукав:

– Ты чего к человеку пристал?

– К дракону, – рассеянно поправил Тима рыцарь.

– Нет, к человеку, – уперся Тимка. – Он хороший! Значит, не совсем дракон...

Каник немного попыхтел сердитым паром, после выпил чаю и подобрел. – Ладно. Всегляд – это такая вещь, которая показывает все, что творится вокруг моей горы.