Падает вверх   ::   Полещук Александр Лазаревич

Кто-то сбегал к лоцману, а кто-то на дебаркадер, и теперь Григорий играл на трех досках, все так же спокойно покуривая, отвечая почти мгновенно. Было ясно, что он видит расположение фигур на всех трех досках так же, как и мы, но держит все это в памяти. Только однажды он сбился, но выяснилось, что виноваты мы сами: механик, игравший на второй доске, неправильно назвал свой ход.

Это было неожиданностью. То, что Григорий был способным человеком, не представляло для меня секрета, но такое!..

— Теперь я могу сделать короткое «хо-хо-хо», — сказал он, приподнимаясь.

Последний его противник тщетно старался уйти от очередного мата, и вся команда наперебой подавала ему советы.

Слава о чудесном игроке с «Центавра» — так назывался наш корабль — мгновенно распространилась по Дунаю. В маленьких «бадегах» по обоим берегам Дуная к нам подходили чешские, болгарские, румынские, сербские моряки и предлагали сыграть с ними. Вокруг заключались пари, а поражения и победы мы запивали чудесным вином из Миланово, маленького городка на югославской стороне, с недостроенной высокой эстакадой на берегу: ее строили гитлеровцы, да не дали достроить партизаны.

Теперь я совсем по-другому смотрел на Григория. Он стал чем-то большим, чем товарищ, друг. Исподволь я завел с ним разговор о будущем, повернул на то, что без математики сейчас ничего не сделаешь.