JК
Падает вверх :: Полещук Александр Лазаревич
Страница: 211 из 244Время показало, что все-таки в какойто степени были правы Алексей Толстой и мы, поверившие в гиперболоид, но в тот момент я почему-то вспомнил того занозистого старикана, от которого я впервые услышал:
— Наука состоит из цепи противоречий.
У нас в классе была одна великовозрастная девица, звали ее Татьяной. Вокруг нее на каждой переменке вились старшеклассники. Мы, к счастью, не удостаивались ее внимания. Она действительно была красивой и разбитной, а посещала школу с таким видом, будто хотела всем нам сказать: «Это не для меня, взбрело же маменьке заставлять меня учиться, когда я уже все сама узнала».
Но вдруг произошла история, которая возмутила всех ее многочисленных поклонников и чуть было не окончилась для меня печально.
Все началось с того, что преподаватель математики, известный специалист — он преподавал у нас и одновременно вел занятия в транспортном институте: в те годы оплата работников школы и сотрудников института не очень различалась, — вызвал к доске Портоса и, возмущенный его знаменитым «Фу-у-у», буквально изничтожил его. Он задавал ему самые простые примеры и, пользуясь его смущением, повторял под общий смех класса после каждой его попытки найти решение: «Фу-у-у, глупо!» Портос несколько раз порывался сесть на место, но наш математик задавал ему все новые и новые примеры, а потом в очень вежливой форме заявил, что Портос «не то что туп, но весьма близок, весьма…».
«Фу-у-у, глупо!» исчезло из лексикона Портоса, он болезненно пережил головомойку и все дни напролет решал алгебраические задачи и приставал к каждому из нас, чтобы мы его о чем-нибудь спросили из математики.
— Наука состоит из цепи противоречий.
У нас в классе была одна великовозрастная девица, звали ее Татьяной. Вокруг нее на каждой переменке вились старшеклассники. Мы, к счастью, не удостаивались ее внимания. Она действительно была красивой и разбитной, а посещала школу с таким видом, будто хотела всем нам сказать: «Это не для меня, взбрело же маменьке заставлять меня учиться, когда я уже все сама узнала».
Но вдруг произошла история, которая возмутила всех ее многочисленных поклонников и чуть было не окончилась для меня печально.
Все началось с того, что преподаватель математики, известный специалист — он преподавал у нас и одновременно вел занятия в транспортном институте: в те годы оплата работников школы и сотрудников института не очень различалась, — вызвал к доске Портоса и, возмущенный его знаменитым «Фу-у-у», буквально изничтожил его. Он задавал ему самые простые примеры и, пользуясь его смущением, повторял под общий смех класса после каждой его попытки найти решение: «Фу-у-у, глупо!» Портос несколько раз порывался сесть на место, но наш математик задавал ему все новые и новые примеры, а потом в очень вежливой форме заявил, что Портос «не то что туп, но весьма близок, весьма…».
«Фу-у-у, глупо!» исчезло из лексикона Портоса, он болезненно пережил головомойку и все дни напролет решал алгебраические задачи и приставал к каждому из нас, чтобы мы его о чем-нибудь спросили из математики.