Падает вверх   ::   Полещук Александр Лазаревич

Наступает, мы уже давно с этим столкнулись, высотная эйфория, когда пилоту кажется, что ничто над ним не властно, что он может летать бесконечно, на любой высоте, не считаясь ни с количеством воздуха, ни с чем… Поэтому в такие перелеты обычно пилоты идут парами, вот как мы с вами.

— Значит, все-таки какие-то нервные явления наблюдаются? — осторожно спросил Платон Григорьевич.

— А как же иначе, как же иначе? Пока человек был прикован к несущейся по орбите ракете, связан железным законом экономии топлива, все эволюции летательного аппарата проводились скупо и предельно точно. Здесь же мы даем пилоту возможность свободно творить свой полет, и необычность обстановки иногда сказывается. Есть и еще кое-что, но мы пока только присматриваемся к этому явлению…

Они замолчали. Ушаков поворотом рукоятки закрыл фонарь черными щитками, оставив открытым только окно сбоку. Сверкающие звезды заглянули в него.

— Ну, можно и подремать, — сказал Ушаков, потягиваясь. — Все идет нормально…

Платон Григорьевич искоса посмотрел на него и, представив себя на секунду висящим в этом странном самолете над черной бездной, с удивлением обнаружил, что никакого ощущения страха не было. Все действительно шло нормально.

Минут через двадцать Ушаков, указав Платону Григорьевичу на высотомер, вмонтированный в приборную доску, сказал:

— Двести тысяч километров от нашей матушки Земли. Скоро будем разворачиваться…

Он взглянул вниз, где ослепительно сверкали четырнадцать цилиндров, неотступно следовавших за кораблем. Время от времени какой-либо из цилиндров окутывало облачко пара.

— Что это? Что-нибудь неисправно? — спросил Платон Григорьевич, показывая на цилиндры.