Людоедское счастье   ::   Пеннак Даниэль

Вместо того чтобы следовать в направлении «Выход», поворачиваю налево и толкаю некую дверь, которая поддается нажиму.

Залитый светом бесчисленных огней, Магазин покоится в золотой пыли. И хотя в голове у меня царит полная тишина, я как будто слышу тишину Магазина. Движущиеся лестницы, которые не движутся, – это высшая степень неподвижности. Ломящиеся от товаров прилавки, за которыми нет ни одного продавца, – это высшая степень запустения. Электрические кассы, не издающие своего мелодичного звона, – это больше, чем тишина. Все это, увиденное глазами глухого, предстает как иной, фантастический мир. Мир, где бомбы взрываются, не оставляя следа.

– Ищешь, где подложить следующую?

Этот звучный бас, который я хорошо знаю, свидетельствует, что слух вернулся ко мне. Его владелец оперся на балюстраду рядом со мной. Мы оба инстинктивно смотрим на отдел шерстяного трикотажа, застывший далеко внизу. Я секунду молчу и потом говорю:

– Знаешь, Стожил, на свете столько способов убить человека, что даже руки опускаются…

Стожилкович, серб по своим генам и ночной сторож по роду занятий, – человек такого возраста, который только его улыбка мешает назвать почтенным. А голос у него такой, что ниже, наверно, и не бывает – Биг-Бен во мраке лондонской ночи. И этим-то голосом он рассказывает мне следующую веселенькую историю:

– Я знавал одного боевика, это было в Загребе, во время войны. Его звали Коля. На вид – лет пятнадцать-шестнадцать, ангельская такая мордашка… Так вот, он придумал с десяток, наверно, трюков, один другого верней.